ЛЮДИ, КОТОРЫЕ ЖИВУТ РЯДОМ
Заметки из жизни
Я не даю оценок, я излагаю факты
Любаша
В один прекрасный весенний день мы с моей близкой подругой прогуливались по тихим зеленым улочкам. Любаша просто светилась какой-то нереальной красотой и излучала добро, тепло и любовь – Любаша была беременна. Сей счастливый факт могли лицезреть уже все окружающие, так как до самого ответственного момента оставалось каких-то полтора-два месяца. Почувствовав усталость и недомогание, подружка решила завершить прогулку и вернуться домой на троллейбусе. А назавтра я услышала от нее следующее.
Троллейбус был почти полон, но одно свободное местечко нашлось. Любаша села и оказалась в окружении молодых здоровых мужчин в строительной униформе – видимо, это была какая-то ремонтная бригада. На следующей остановке в троллейбус вошла пожилая женщина. Оценив ситуацию, она направилась к Любочке и попросила уступить место. Будучи человеком очень скромным и совестливым, Любаша покраснела от стыда и встала со своего места. Внушительный животик подруги не произвел на женщину никакого впечатления. Молодые строители, наблюдавшие всю эту сцену, продолжили, как ни в чем ни бывало, свой разговор.
Врач
Всю свою сознательную жизнь, начиная лет с четырнадцати, я борюсь с лишним весом. Я то худею, то вновь полнею… Борьба продолжается с переменным успехом, но я не сдаюсь.
В тот день мое хорошее настроение объяснялось просто: упорными усилиями (диетой и физкультурой) я сбросила два килограмма и это стимулировало меня на дальнейшие успехи. Конечно, я была еще очень далека до совершенства, но я себе уже почти нравилась, к тому же, на мне был любимый костюмчик, который меня очень стройнил.
Моим соседом в полупустом вагоне метро оказался мужчина в годах, который с улыбкой смотрел на меня, а потом что-то сказал. Я была в своих мыслях и не сразу поняла, что он обращается ко мне. “Вы что-то сказали?” – извинившись, переспросила я. В ответ услышала монолог, произнесенный громким, выразительным голосом оратора, которому внимали все пассажиры вагона: “Девушка, вам надо заниматься спортом! Лишний вес – это беда, это болезнь! В молодости этого не замечаете, а ближе к старости почувствуете, как будет тяжело! Я врач! Многих людей видел на своем веку! Много деликатных проблем решал! И как врач говорю об этом с полной ответственностью!”
Телефонистка
Много лет назад у меня дома не было телефона и мне приходилось пользоваться ближайшим переговорным пунктом для того, чтобы раз в неделю разговаривать с родителями, жившими в то время далеко от Украины. В тот будний день желающих “проложить телефонные мосты” почти не было, переговорный зал был пуст, зато я встретила свою давнюю приятельницу. Она уже собиралась уходить, но решила подождать меня, чтобы потом спокойно поболтать. Оставив залог, я прошла в кабинку. И очень долго не могла дозвониться – в ответ раздавались то короткие гудки, то длинные – хотя я знала, что родители дома и ждут моего звонка. Поскольку было очень жарко, дверь кабины я не закрывала и между наборами цифр успевала перекинуться парой фраз с подругой. Кроме нас, в зале находилась молодая женщина с ребенком, которая ждала разговора по заказу. Безрезультатно промучившись минут двадцать, я вернулась к стойке и сообщила телефонистке, что не дозвонилась. Она проверила свои записи и удивленно возразила: “Как не дозвонились? У вас два разговора”, – и называет сумму около десяти гривен (в то время это была треть стипендии). Я попыталась объяснить ситуацию, но все было безрезультатно. В спор вступили моя подруга и та посторонняя женщина, которые подтвердили, что я не дозвонилась – ведь двери кабины были открыты и разговор был бы слышен, к тому же, в зале больше никого не было. Скорее всего, сама телефонистка тоже прекрасно слышала мои чертыханья по поводу невозможности дозвониться – но, как говорится, “не верь ушам своим”. Ее аппарат выдал информацию, а она – всего-навсего “раб”. Мы настояли на приглашении заведующей, но та была второй копией телефонистки. Моя подруга позволила себе высказаться в несколько грубой форме, обвинив телефонистку в прикарманивании денег. Мне ничего не оставалось, как заплатить за эфемерные разговоры и уйти.
Но это еще не все. Разговаривая с родителями в следующий раз, я узнала интересные подробности. Оказывается, в тот день поздно вечером телефонистка дозвонилась до моих родителей и спросила, не разговаривали ли они со своей дочкой в такое-то время. Родители взволнованно сказали, что ждали звонка, но дочь не позвонила. Телефонистка объяснила им ситуацию, обвинила меня в неучтивости (“Она нас всех тут оскорбила!”), но, сославшись на “некоторую неисправность телефонной линии и возможные ошибки”, спросила мой адрес, чтобы послать открытку и вернуть деньги.
Жду.
Вернее, уже не жду.
Регистратор
Купив абонемент в бассейн, я столкнулась с необходимостью пройти осмотр у дерматовенеролога и сдать кровь на RW (реакция Вассермана), проще говоря – на сифилис. К тому времени мне еще не доводилось бывать в кожно-венерологическом диспансере, и я полагала, что подобные анализы проводят и в обычной поликлинике. Как человек современный и уверенный в своем здоровье, я без ложной скромности обратилась в регистратуру своей районной поликлиники с вопросом, где можно пройти обследование на сифилис? Регистратор (женщина преклонных лет) отодвинулась на стуле от окошка, надела стерильную повязку, висевшую у нее на шее, и возмущенным голосом ответила, что ТУТ ТАКОГО НЕТ, И ОНА НЕ ЗНАЕТ, ГДЕ!
Верующая
Метро было переполнено – все ехали по своим делам. На одной из станций в вагон зашла бодрая бабушка и громко объявила, что сегодня церковный праздник, и она просит подаяния у верующих. Бабушка прошла весь вагон, но ей почти ничего не подали. Остановившись возле противоположного выхода, она разразилась тирадой: “Верующие, взываю к вам!.. Неужели среди вас нет верующих?! Да, сейчас мало кто верит в Бога. Все сплошь коммунисты! Вы, девушки, тоже коммунистки? Нет? А почему тогда не подаете? Люди, перестаньте читать газеты – от них один только вред, возьмите Библию! А там написано, что нужно подавать нуждающимся!.. Надо же, целый вагон коммунистов…”
Попутчицы
Август. Жара. Железнодорожный вокзал. Поезд “Киев–Симферополь”. Плацкартный вагон. А мы – молодые и беззаботные – в нем! Это ли не счастье?!! Ну и пусть поезд еще стоит на платформе, а до отправления – целых сорок минут! Ведь мы уже в дороге, мы уже почти в Крыму, и через какое-то мгновение окунемся в бирюзовую прохладу!.. Когда прошла первая эйфория от этих сумасшедших ощущений, мы с мужем стали наблюдать за другими пассажирами и провожающими. Я обратила внимание на необычную семью, стоявшую прямо под нашим окошечком: две молоденькие девушки лет шестнадцати-восемнадцати, их мама и дедушка. Дедушка вошел в вагон и направился к нам. Оказалось, что его внучки – наши попутчицы, они едут на соседних местах. Интонации и тон его голоса выдавали большое волнение – он впервые отпускал своих “птичек”, своих “ангелочков” одних так далеко. Мы успокоили дедушку, пообещали присмотреть за внучками и помочь им в дороге. Тем временем на платформе происходил очень трогательный ритуал. Девочки склонили головы, а мама – вся в слезах – положила свои ладони на их чудесные волосы и читала молитву… Когда проводник пригласил отъезжающих в вагон, они все перецеловались и никак не могли расстаться. Девушки впорхнули в вагон, а мама с дедушкой утирали слезы и долго махали платочками под окном.
Наконец поезд тронулся. Он не успел проехать и тридцати секунд, как одна из попутчиц отлучилась к проводнику и вернулась с двумя бутылками пива. На столике появилась таранка, пивные крышки полетели на пол – и “ангелочки” начали “отдыхать по полной программе”. Через минуту они познакомились с двумя парнями очень сомнительного вида, еще через две – начали играть с ними в карты на поцелуи и раздевание… Потом было еще пиво, еще рыба, еще мальчики… Мы поняли, что наша помощь девочкам не понадобится.
Папа
Стояло бабье лето. Гуляя по осеннему парку, я наслаждалась последними теплыми днями. Почти пустынный в будние дни, парк оживал детскими голосами в выходные. Вот и в то воскресенье, присев на скамейку, я с удовольствием наблюдала за симпатичными бутузами, копошащимися в золотой листве, щедро засыпавшей аллеи, и за их мамами, мирно беседующими о своих ненаглядных чадах. На соседней лавочке сидел приятный мужчина лет тридцати. Он с обожанием наблюдал за своей дочкой – девочкой лет 6-7, собиравшей яркие кленовые листья. Когда букет был достаточно большим, девчушка присела рядом с папой и начала плести венок. Но листочки плохо сплетались, и они решили забрать их домой, засушить, а потом сделать икебану. Папа посмотрел на часы и сказал малышке, что отпущенное время заканчивается, ведь мама разрешила им погулять всего два часа. Было видно, что девочке не хочется идти домой, но – надо. Они медленно пошли по аллее к выходу из парка. Невольно я пошла следом.
Свернув на соседнюю улицу, папа и дочка остановились у пятиэтажного дома. Девочка подняла голову и помахала рукой маме, выглянувшей в окно. Возле подъезда взяла у папы листья – и они пошли домой.
Каждый к себе.
